Глоток живительной воды

После сражения, продолжавшегося почти всю ночь, одному из офицеров было поручено доставить важное донесение в отдаленный пункт. Палящее солнце и раскаленный воздух довели всадника почти до изнеможения, и как обрадовался бы он сейчас хотя бы глотку воды! Но взять ее было негде.

Было уже около полудня, когда он доехал до одного места, где у родника разместилось несколько солдат. Он остановил своего строптивого коня и хотел уж было спуститься на землю, но именно в этот момент животное опять начало буйствовать. Солдаты разразились громким смехом, насмехаясь над ним. Тогда офицер протянул свою фляжку одному из солдат, попросив наполнить ее водой. Солдат же, злобно выругавшись, выкрикнул:

– Наполняй свою фляжку сам!

Страшная ярость охватила офицера, он пришпорил коня и галопом умчался прочь, не слыша оклика солдата, предлагавшего ему вернуться. Совсем изможденным он встретил, наконец, молодого человека, который охотно дал ему попить и напоил коня. Вскоре после этого он достиг места назначения и передал свое донесение. Каждый раз, когда он вспоминал о той жгучей жажде, буйствующего коня и смеющихся солдат, им овладевало страшное чувство мести к тому бессердечному человеку, с руганью отказавшему ему в глотке воды. На протяжении двух лет он усердно искал этого молодого парня – но безрезультатно.

Спустя некоторое время офицер получил в одном из боев довольно-таки тяжелое ранение. Он попал в лазарет, и на несколько недель оказался прикованным к постели. И когда после неподвижного лежания ему снова разрешили вставать и ходить, для него было большой радостью поближе познакомиться с ранеными и оказывать им поддержку. Порой приходилось стоять и у смертного одра, и так он мог подмечать и делать свои заключения. Он мог наблюдать мужчин, которые стойко, как сталь держались на поле боя, но перед лицом смерти почему-то трепетали, как осиновые листочки. Он видел – некоторые уходили в иной мир без всякой надежды. Но случалось и видеть, как солдаты-христиане тихо и мирно предавали свои души в Господни руки. Горе и боль раненых, смерть некоторых друзей заглушили в нем на некоторое время мысли о мести. В это время лишь одно желание занимало его сердце – однажды умереть так же блаженно, как умирали эти набожные солдаты.

Офицер был уже почти здоров, когда произошло еще одно кровавое сражение. В лазарет опять последовал нескончаемый поток раненых. Горе бедных солдат было душераздирающим. Стояла невыносимая жара, и испарения в палатах превращали нахождение в них в муку. Лишь одно слышалось из всех уст: «Воды! Воды!» Офицер был неутомим в раздаче драгоценного питья.

Проходя со своим кувшином между ранеными, он услышал с одной из последних в ряду коек слабый голос: «Воды, ради Бога, дайте воды!» Он тут же поспешил к этой кровати. Однако жаждущий тотчас же опустился назад на подушку и отвернулся лицом к стене. В сердце офицера раздался голос: «Это твой враг! Вот и настал твой час расплаты! Ты это можешь: не давай злодею ни капли!»

Но послышался и другой голос, говоривший: «Как было бы хорошо, воздать добром за зло! Как приятно и в то же время больно будет ему, если ты дашь ему немного воды!

«Если голоден враг твой, накорми его хлебом; и если он жаждет, напой его водою: ибо, делая сие, ты собираешь горящие угли на голову его, и Господь воздаст тебе»
(Притчи 25:21-22).

Не позволяй злу одолевать тебя, но побеждай зло добром! Смело вперед – поступай как христианин! Это -самая лучшая месть».

Долго не раздумывая, он приподнял беднягу, положил его голову на свою левую руку и дал ему досыта напиться освежающей влаги. Как благодарен был раненый, и какая радость наполнила сердце офицера! Врач объяснил, что больному придется ампутировать ногу, и что он едва ли выживет. Офицер попросил разрешения ухаживать за этим больным особо, что ему охотно и позволили. Он был неутомим в ухаживании и помогал даже при операции. «Узнает ли меня солдат?» – думал он. Спросить же его об этом ему мешала гордость.

Но однажды больной приподнялся и сам спросил своего попечителя, узнает ли он его. На что офицер ответил:

– Да.

Тогда больной сказал:

– Да, это я, я отказал вам однажды в кружке холодной воды! Я сразу же узнал вас. Мне было очень больно, что я тогда так резко обошелся с вами. Тут же осознав, что поступил несправедливо, я стал звать вас обратно. Видите ли, тогда один офицер сильно отругал меня, все шло из рук вон плохо, и я был огорчен и озлоблен. Сам не знаю, как я мог тогда поступить так бесчеловечно! Как я сожалел об этом! Два года я искал вас, чтобы попросить прощения! Теперь же вы так любезны ко мне, и я вижу, что вы охотно простите мне. Не правда ли, вы сделаете это?

Офицер был ошеломлен услышанным. Два года мы искали друг друга: он меня – для раскаяния, я же его – для мести! Он лучше меня!

– Друг, – воскликнул офицер, тронутый его словами, – не упоминай больше об этом! Я рад, что могу ухаживать за тобой, и можешь быть уверен, что прежний твой проступок забыт.

– Да, я вижу это. Пусть Господь вознаградит вас за это!

Состояние больного ухудшалось с каждым днем, и его близкий конец становился все очевиднее. Он слабел с каждым часом. К сожалению, он слишком долго упускал самое важное занятие в своей жизни – молитву, и теперь, готовясь к смертному часу, молился, как мог. Офицер не отходил от его кровати. Он выслушал и последние пожелания умирающего родственникам. Закончив, умирающий сказал:

– Теперь мне кажется, будто я опять ребенок и у моей матери, которая когда-то учила меня молиться. И я хочу сказать ту молитву, которую выучил, сидя у нее на коленях.

Едва слышно он произнес свою детскую молитву, и с завершающим «Аминь» его душа навечно покинула этот мир.